Не припомню я, чтобы лет десять назад на
одном из продуктовых лотков какого-нибудь гастрономчика имелась бы бирка с
лаконичным на ней поясняющим текстом "постная продукция". Во всяком
случае, подобное встречалось крайне редко. Сегодня же стало чуть ли не закономерностью
видеть в супермаркетах, особенно накануне и во время известных постных периодов
обширные стеллажи, оснащенные весьма разнообразным видом постной продукции с
соответствующим к ней комментарием. Не обходится, конечно же, и без скидочной
на данный вид товара акции, что буквально приковывает внимание покупателя и
побуждает его приобрести больше предполагаемого.
Не берусь сейчас говорить о том, кто за всем
этим стоит: тот ли, кто вызвал предложение на свой спрос или тот, чьей была
инициатива породить спрос с помощью собственного предложения. Коснусь лишь тех
проблем, которые в данной ситуации обнаруживаются. Одна из них достаточно
древняя. И заключается она в неверном понимании сути и смысла поста как
такового. Другая проблема - в умышленном или неумышленном культивировании
такого понимания.
То есть, есть люди, в понимании которых пост
- лишь ограничение в принятии скоромного. Не в мере употребляемого постного и
не в его разнообразии заключается для них критерий подлинного поста. Ничего,
что мясо заменяется соей или рыба морепродуктами, не страшно и то, что черный
шоколад поглощается вместо молочного и что в избытке усвоенное клонит к
глубокому ленивому сну...Главное,- уверены они,- факт "Я не
оскоромился", значит стало быть не нарушил пост.
Есть и другие люди, которые учитывая именно
такие подходы к "деланию духовному" отдельных постящихся, преследуя
личные коммерческие цели, из года в год значительно расширяют ассортимент
постной продукции и услужливо предлагают ее со своих прилавков. Все бы ничего,
если бы это не становилось в некотором роде искушением, имеющим, как правило,
последствия весьма далекие от понятия подлинного поста. Такое явление,
например, когда, ломоть мяса заменяют тонной хлеба или когда ежедневно
изощряются в формировании собственного постного меню - этого ли будет
достаточно, чтобы констатировать: «Я соблюдаю пост»? Если «Да», в таком случае
есть повод порассуждать. Итак, что есть пост, на самом деле?
Помните трогательную картину постящегося
Христа? Он,- в знойной пустыне, окруженный суровыми скалами с осохшими от жажды
устами, изможденный продолжительным постом с понуренным, но глубоким,
задумчивым, проницательным взором, сидит на каменной глыбе. Евангелие
повествует, что удалившись в безлюдную местность, Спаситель не переставая быть
всемогущим и совершенным Богом отказал дьяволу в просьбе сделать хлебы из
камней. Вместо ожидаемого чуда искуситель услышал в ответ: "не хлебом
одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих"(Мф.
4;5). Эти слова не о сверхподвиге, как превратно понимают некоторые. Отнюдь.
Без крошки во рту и без единой капли воды Постящийся не отменяет пищи, как и не
накладывает табу на подвиг. Он лишь ставит акцент на более приоритетной задаче,
перед которой стоит человек. Жизнь в Боге, в соответствии Его Закону - Закону
Любви - вот главная цель существования человеческого. Все же, что ведет к этой
цели, является лишь вспомоществующим средством, облегчающим ее достижение.
В этом смысле Христос предлагает идеальную
модель поста, как одного из таких средств. Идеальность эта заключается в
сбалансированности психо-физического и духовного. Пост в духе сказанного
Спасителем - это взаимодействие, т.с. совместный подвиг двух составляющих
природы человека- его тела и духа ради единственной цели - уподобления Богу в
приобретении главнейшей добродетели Любви...Не нужно, как бы говорит Христос, -
заострять внимание лишь на внешнем, главным образом позаботьтесь о внутреннем.
О чем здесь речь? На самом деле данный
перефраз остерегает постящегося человека от тех крайностей, зависимым от
которых он подчас оказывается. Очень часто он буквально зацикливается на
внешнем подвиге. И понятно почему: быстрый автоматический "рост над
собой" в собственных глазах за счет количества бегло прочитанных молитв и
отбитых поклонов, - гораздо приемлемая аскетическая методика для жаждущего
быстрого спасения в сравнении с той, которая, помимо прочего, требует еще и
максимального воздержания от неумеренности и от тех порочных привычек и
зловредных страстей, которые за многие годы настолько глубоко вросли в ум и
сердце человека, что будто стали их неотъемлемыми составляющими. Несомненно,
психологически человеку легче, когда он уверен в эффективности вещей внешних,
которые не предполагают колоссальной внутренней борьбы, ломки, боли на пути
духовного возрастания. Когда они как бы несут ответственность за его духовный
рост вместо него. Порой человек будто прячется за занавесью внешней
добродетели, боясь быть недооцененным Вечностью, для Которой даже сверхподвиг
человека - это очередная попытка вернуть свое прежнее положение (состояние
бесстрастия (см. Ветхий Завет; кн.Бытия). Потому то внешний подвиг не должен
переоцениваться, поскольку сам по себе он не спасает, а является лишь средством
или инструментом, способствующим утончению плотского, то есть обострению
восприимчивости психо-физического к духовному. Сделанный поклон, например, в
храме или у домашней иконы-это не «бонус» к послужному списку личных выслуг и
не гарант сиюминутного спасения. В первую очередь, это - средство, с помощью
которого человек выражает свое отношение к Богу. Пред Ним он преклоняет голову,
как Творцу, давшему возможность быть
причастником Божественной жизни, как любящему Отцу, заботящемуся о его духовном
благополучии. Преклоняет пред Всемогущим с искренним осознанием собственной
немощи и беспомощности, в благодарность за тот Им данный Закон, который
освобождает из рабства разрушительного зла и за ту благодатную силу, которую Он
дарует идущему по пути этого Закона.
Вот
здесь и начинается настоящий пост, когда осуществление обряда или какого- то
благочестивого действия совершается не ради него самого, но происходит во имя
созидания взаимоотношений с Богом. Не замыкаться в самой себе должна внешняя
аскетика, а перерастать в союз с Богом во взаимодействие с Ним не только
мысленное и чувственное, но и деятельное.
Знаки
или символы, обряд или традиция, должны не только лишь напоминать о Боге,
чествовать Его, служить средством самовыражения, но и побуждать к осуществлению
добродетельной жизни- жизни по Евангелию, главной заповедью которого является
искренняя, жертвенная любовь к Богу и ближнему. Именно в этом заключается суть
и смысл аскетики как таковой и в целом того, что мы называем постом.
Путь
доброделания – не легкий, да и результат его для других мало заметный, потому
он и менее востребованный человеком горделивым, относящимся ко всему
потребительски. Его личному ЭГО выгоднее идти тропой внешнего подвига в том
смысле, что им можно наглядно похвастать пред другими и прослыть среди
окружающих человеком святым. Ведь известно, упражнения, например, над
неосуждением соседа над искоренением имеющейся к нему зависти - дело
неприглядное, не заметное. Это внутренний, потаенный от внешнего глаза труд,
кичиться которым едва ли возможно. Нужно сказать, что в руках людей этой
категории пост подчас превращается буквально в то, что обычно называют
бартером: «даруй мне Боже просимое за то, что я Тебе услужил». Причем зачастую
этим просимым оказывается откровенно обмирщенная преходящая вещица. В свете
вышеизложенного, вряд ли такое можно назвать постом.
Есть и другая, связанная с нашей темой
крайность, имеющая, быть может, место по причине религиозного невежества.
Исходит она из уже упомянутой зациклинности человека на своем внешнем подвиге.
Я хочу сказать именно об увлечении последним. Очень часто аскет оказывается в
ловушке собственных результатов, полученных в ходе осуществления внешнего
подвига. «Как же ведь еще в прошлом месяце ежедневных сто поклонов было делом
непосильным...Теперь же: это просто превосходно! Что называется восхождение от
силы в силу...Да и без воды и пищи пару дней- что семечки щелкать...»
Это уж совсем что- то далекое от понятия
поста, скорее йога какая- нибудь. Подлинному посту чужд азарт, разбавленный
кровяным и сентиментальным разжением. Увлеченный такими вещами аскет перестает
видеть то духовное и главное, которое с необходимостью должен предполагать
подвиг телесный, да и некогда ему... скорее бы справить молитвенное правильце
да поклон положить, а нищий у церковных ворот нуждающийся в любви ближнего, тот
подождет...
Такому человеку уж куда комфортнее находится
в ареоле собственной святости, которой обеспечивают объемы молитв и поклонов.
Чего не скажешь о людях по- настоящему святых, которые в апогее смертельного
подвига будучи уже на пьедестале духовно-нравственного совершенства, в момент
исхода своей земной жизни с лучезарным лицом, со слезами на глазах с чувством
глубокого смирения произносили "Господи, не положил я начало не одному
доброму делу...вся жизнь на смарку".
А подытожу я свои размышления словами
преподобного Кассиана Римлянина: "Если постясь телесно, мы будем
опутываться пагубнейшими страстями душевными, то никакой не принесет пользы
измождение плоти, когда при этом оскверненными остаемся в драгоценнейшей
части...нашего естества, которая собственно соделывается жилищем Святого
Духа".
Протодиакон Геннадий Пекарчук
Комментариев нет:
Отправить комментарий